Главная / Публикации / К. Делэ. «Мэрилин Монро. Нелюбимая»

Голос Мэрилин, или Соловей в клетке

Трагическая история с «Пэйн-Уитни» обернулась для Мэрилин еще более глубокой зависимостью от Гринсона, психоаналитика голливудских знаменитостей. Теперь он проводит с Мэрилин ежедневные сеансы и посвящает себя исключительно ей, своей звезде. Осоловелый взгляд Мэрилин, находящейся в наркотическом дурмане, под действием таблеток, прописанных Энгельбертом, на которого Гринсон свалил грязную работу, способен испугать кого угодно.

Мэрилин опять хоронит любовь, и каждый раз вместе с любовью умирает часть ее души. Гордость Мэрилин задета: слишком быстро Миллер нашел ей замену и женился на Инге Морат, фотохудожнице, приезжавшей на съемочную площадку «Неприкаянных», но известие о беременности Инге ранит Мэрилин еще больнее. Ребенок, мальчик, родится осенью шестьдесят второго года, уже после смерти Монро. Артур Миллер, вне себя от радости, звонит своему другу, продюсеру Уайтхеду и сообщает, что назовет сына Юджином, в честь драматурга О'Нила. Это имя означает «благородный», в дословном переводе «человек с хорошими генами». Счастье длилось недолго: у сына Миллера обнаружат синдром Дауна, в метрике его запишут не Юджином, а Дэниелом. Сын-даун, помещенный в закрытый интернат, — неизбывная мука для обоих родителей. Миллер, впрочем, его ни разу в жизни не навестит.

Мэрилин питает иллюзии, что Фрэнк Синатра, ее крунер¹, влюблен и собирается на ней жениться. Разве Синатра не вдел ей в уши сережки с двумя огромными изумрудами, превосходно сочетающимися с темно-зеленым вечерним платьем, которое Лена специально выслала из Нью-Йорка к грандиозной вечеринке? Мэрилин в восторге, Синатра небрежно роняет: «Три с половиной тысячи долларов...» Синатра родился в бедном районе Хобокена, в Нью-Джерси, манеры джентльмена ему, прямо сказать, чужды, излюбленный комплимент этого сердцееда в адрес Мэрилин: «You are a good kid»². Впрочем, они оба хороши и по-прежнему ведут жизнь, которая разрушила их предыдущие семьи. Во время одного интервью Мэрилин, отвечая на вопрос о жизни с Миллером, по сути, выразила свое отношение к браку: «Он дает мне почувствовать себя женщиной, учит больше гордиться собой. А еще он сдерживает мой неукротимый нрав. Впервые я чувствую себя защищенной. Как будто я нашла место, где можно укрыться от холода».

Да, Мэрилин натура фанатичная, необузданная и при этом чрезвычайно ранимая. Синатра бросит ее ради двадцатилетней южноамериканской танцовщицы Джульет Проуз и вскоре объявит о своей помолвке. Мэрилин найдет утешение в объятиях бывшего матадора, тридцатипятилетнего мексиканца Хосе Боланьоса. Мало-помалу Мэрилин, неутомимый боец любовного фронта, сдает свои позиции. Немногие роковые обольстительницы рискнули бы признать, насколько они по-женски слабы и беззащитны и зависимы от любви — бумажного змея, рвущегося в небо. Любящий мужчина дает женщине уверенность в ее уникальности, и это пьянит Мэрилин сильнее шампанского, без которого она не может обходиться.

Вдобавок к мексиканской авантюре у Мэрилин есть дом — копия дома Гринсона — в квартале Брентвуд, где царит мексиканский стиль. Догадывалась ли Мэрилин, что здесь она найдет последнее пристанище? За мебелью и предметами интерьера Мэрилин специально ездила в Мексику, ее сопровождали экономка Юнис Мюррей и Пэт Ньюкомб, пресс-секретарь. Над входной дверью дома висит герб с латинским девизом: «Cursum perficio» — «Я окончил свой бег». У каждого свое прошлое, свой «вишневый сад», и стук топора, обрушивающегося на чеховские вишни, преследует нас еще до того, как раздастся поминальный звон.

Подписав договор, Мэрилин разразилась слезами: «Как грустно, что я покупаю этот дом одна». Деньги Мэрилин пришлось занять, она уже год не работала, а копить никогда не умела. Ди Маджио вернулся праздновать Рождество со своей возлюбленной и внес аванс. Человек нуждается в другом, чтобы родиться и чтобы не умереть... Но важную роль в жизни Мэрилин в тот период играют другие мужчины — Гринсон, ее Иисус, и Prez... Неумолимая судьба берет Мэрилин в оборот.

В феврале шестьдесят второго года атторней Роберт Кеннеди, брат президента, министр юстиции, и его супруга ненадолго остановились в Лос-Анджелесе, прежде чем отправиться в кругосветное путешествие. Мэрилин была в числе приглашенных Лоуфордами на обед в честь Роберта и Этель Кеннеди. Накануне, сидя в гостиной Гринсонов, она завела разговор с Дэнни, сыном своего психоаналитика: «Боже правый! я должна пойти на ужин к Лоуфордам, и Бобби тоже будет там. Ким Новак станет хвастаться своим новым домом возле Биг-Сюр, а мне, мне надо бы поговорить с Бобби о чем-то более серьезном!» Она записала в блокнотик темы, замечания, выводы, предложенные Дэнни, тот придерживался крайних левых взглядов и недоумевал, почему Америка поддерживает режим Нго Динь Зьема во Вьетнаме. Дружба Мэрилин с Дэнни и Джоанн, так она зовет его сестру Джоан, которая помогает ей выбирать одежду и гримироваться, в очередной раз ставит вопрос об асептике психоанализа, пренебрегающего строгими правилами, психоанализа, нивелирующего собственную ценность.

Мэрилин напрямую спросит у Бобби Кеннеди, собирается ли он уволить Эдгара Гувера. Монро за словом в карман не лезет, Бобби совершенно очарован ее бойкой речью и тем, как естественно она держится. Семейное путешествие нового министра юстиции проходит под впечатлением от обворожительной актрисы, чувство, выкристаллизовавшееся в нем, освещает месяц, отведенный на отпуск: Мэрилин в мечтах, Этель, мать его пятерых детей, которую с натяжкой можно назвать соблазнительной, в постели. Мэрилин рассказала Джоан Гринсон, своей конфидентке, о том, что в ее жизни появился мужчина, некто «Дженерал». Обе рассмеялись, на самом же деле Мэрилин, не желая открывать перед Джоан все карты, использовала прозвище, придуманное Роберту Кеннеди его сотрудниками. Вскоре волейбольные матчи на пляже Санта-Моники у Лоуфордов возобновятся, и Мэрилин будет там частой гостьей. У Кеннеди нет привычки вызывать в других чувство неудовлетворенности и вины.

Весной шестьдесят второго года Ростены навестили Мэрилин в новом доме в Брентвуде, и Норман, поэт и друг, составил ей компанию в походе по картинным галереям. Бронзовая копия скульптуры Родена — мужчина и женщина, сплетенные в объятиях — привела Мэрилин в восхищение: «Посмотри на них, — сказала Мэрилин Норману. — Он делает ей больно, но он хочет любить ее». «Роден — ученик Бога», — сказал о великом скульпторе любимый поэт Мэрилин Райнер Мария Рильке. «Письма к молодому поэту» — ее настольная книга. На обратном пути она захотела показать купленную статуэтку Гринсону, тот, к счастью, разделил ее восторги. «Роден заставляет мрамор дрожать», — говорили его современники. Мэрилин почувствовала ауру, окружавшую бронзовых влюбленных, а Сколски, которому она по телефону рассказала о своей связи с президентом, точно описал состояние самой Мэрилин: «Чем выше она поднималась, тем потеряннее становилась. Как леопард в хемингуэевских "Снегах Килиманджаро"». В тот день она приобрела еще маленького красного быка Пусетт, известной парижанки крошечного роста, часто проводившей время в кафе «Флор».

Студия «Двадцатый век Фокс» вознамерилась занять Монро в новом проекте — фильме «Что-то должно случиться», где продюсером назначен Генри Вайнштейн, рекомендованный его другом Гринсоном. Сценарий пишет Наннэлли Джонсон.

Мэрилин тревожит затянувшийся простой в работе, любой ценой она хочет вернуть себе славу звезды и снова занять первое место на пьедестале. Общее признание ей необходимо, как воздух. Мэрилин твердо намерена потеснить с трона свою соперницу, Клеопатру, Елизабет Тэйлор. Мать обожала Лиз, уже в двенадцать лет девочка стала знаменитой, а теперь студия «Фокс» из-за Тэйлор, о жгучем темпераменте и губительных страстях которой судачит весь свет, оказалась на грани финансовой катастрофы.

О Кьюкоре Мэрилин сохранила не самые лучшие воспоминания. Она упрекает его в женоненавистничестве, к тому же он смеется над ней со своими дружками. «Я знаю об этом, потому что у меня есть друг, гомосексуалист, вхожий в его круг. Кьюкор устраивает конкурс, кто больше похож на Мэрилин. Они переодеваются, подражают моей походке, имитируют голосок порочной девочки-идиотки». Проницательная Мэрилин. Ее облик, будоражащий фантазию, пользовался успехом у бисексуалов и травести в париках. Создание образа самой Монро, о котором ходили легенды, — целая наука макияжа, но затмить Мэрилин никому не удалось, дело ведь не только в гриме и броских платьях, в ней есть нечто особенное, исходящая от нее сексуальность возбуждает и воодушевляет, Мэрилин — образец для подражания, иногда уродливого, иногда смешного. Утрированная привлекательность Монро — иконы гламура — не вышла из моды и по сей день. В июне две тысячи двенадцатого года Джоана Васконселос, португальская художница, после выставки Джеффа Кунса в Зеркальной галерее Версальского дворца, представила свою инсталляцию «Мэрилин»: две гигантские туфли-лодочки, сделанные из кастрюль и крышек из нержавеющей стали! Да, воспоминание о Мэрилин живет, но отнюдь не благодаря коллективному воображаемому и энтузиазму художников, или тех, кто претендует на это звание. Арте повера не слишком много смыслит в стразах.

По сценарию «Что-то должно случиться», главная героиня, Эллен Арден, воскресает из мертвых через пять лет после своего исчезновения и требует, чтобы муж, уже успевший жениться на другой, вернулся к ней. Ника Ардена играет Дин Мартин, пылкий поклонник Монро. Мэрилин почему-то убеждена, что Сид Чарисс, исполнительница роли новой жены Ника, копирует ее. По требованию Монро актрисе окрашивают волосы в более темный цвет.

Съемки отложили на несколько дней. В конце апреля Мэрилин улетела в Нью-Йорк на ужин в честь JFK, состоявшийся в пентхаусе на Парк-авеню. Мэрилин в обтягивающем платье а-ля Джин Харлоу, чувственная, бледная. Благородный платиновый оттенок волос, которого добилась Перл Портерфилд, старая парикмахерша звезд немого кино, подчеркивает белизну кожи. Она шепчет: «Хай, През». Этого оказалась более чем достаточно, чтобы президент отвел ее в сторонку, а его интерес к Мэрилин незамедлительно привлек внимание шефа ФБР Гувера, опасного недоброжелателя Кеннеди: он следит за каждым шагом звездной пары. Его шпионы устанавливают «жучки» в доме Мэрилин и у Лоуфордов.

Тридцатого апреля, вопреки предписаниям врача, Мэрилин отправилась на студию, через полтора часа съемок ей стало дурно. Гринсон гарантировал, что фильм будет закончен к назначенной дате, и ручался за Мэрилин, но предвидеть, что та заболеет, он, конечно, не мог. У Мэрилин вирусная инфекция, Кьюкор отказывается в это верить, хотя еще в Мексике Мэрилин сильно простудилась и ей диагностировали синусит. Весь Голливуд смеется: «Если вы хотите поговорить с Мэрилин Монро, звоните доктору Гринсону». Других вариантов в инструкции не предусмотрено.

Десятого мая ее психоаналитик Ральф Гринсон уезжает на месяц в отпуск в Европу. Гринсону, как и его супруге Хильди, ей, пожалуй, даже в большей степени, нужно отдохнуть от надоедливой пациентки, буквально поселившейся в их доме. К тому же Хильди должна навестить в Швейцарии больную мать, а Гринсон на обратном пути встречается со своим издателем в Нью-Йорке. В отсутствие Гринсона о Мэрилин позаботятся его дети, Джоан и Дэнни, и доктор Векслер, его бывший подопечный и ассистент! Оставлять Мэрилин, находившуюся в глубокой зависимости от психотерапии, было крайне опасно, тем более что вскоре на нее свалилась куча проблем, и справляться с ними ей пришлось в одиночку. В тот период компанию ей составляет лишь белый всадник, фигурка слоновой кости из шахматного набора, недавно полученного в подарок. Как-то раз Мэрилин, взглянув на него сквозь бокал шампанского, воскликнула: «Это же копия Гринсона!» Колдовство шамана, наверное, слабее влияния психоаналитика. Классика жанра: Гринсона замещает переходный объект³. Хотя шаман не помешал бы: вооруженный кривым ножом, он мог бы обнаружить змею на каменистых пустынных землях. Простому глазу кобру не увидеть, она прячется, сливается с камнями, потом вдруг поднимает голову и нападает. Гринсон в те дни затаился и никоим образом не обнаруживал себя.

В своем красном блокноте Мэрилин запишет: «Королева самая сильная. Король умер еще вначале. Не знаю, для кого я играю. Я брожу по комнатам во мраке».

Ненависть извивается и сворачивается кольцами в душе Мэрилин, такой веселой и улыбчивой. Не заблуждался ли и психоаналитик Гринсон на счет своей пациентки, попав под ее чары? Для того чтобы Мэрилин стала самодостаточной личностью, требовалось скрупулезное выяснение причин ее стойкой ненависти, по отношению к Гринсону в том числе. В итоге эта ненависть обернулась против самой Мэрилин.

«Фокс» запрещает Мэрилин выступать в Нью-Йорке на дне рождения Джона Кеннеди, хотя президент лично через Питера Лоуфорда требовал, чтобы она приняла участие в праздничном концерте. Мэрилин даже не думает отказываться. И уезжает. Студия направит ее адвокату Микки Рудину официальное письмо, грозясь уволить актрису. Клетка захлопнулась.

Неужели она брошена на произвол судьбы? Мэрилин с ее ночными страхами, низкой кроватью и убийственными головокружениями? Мэрилин пригласила к себе модельера Жана-Луи и попросила ко дню рождения президента создать для нее платье — необыкновенное, экстравагантное. Под платье, сшитое практически на ней, Мэрилин ничего не надела. Это был прозрачный, очень тонкий муслин телесного цвета, украшенный бусинками и пайетками, сверкающими в свете прожекторов. Позже «платье сирены» взлетит в цене на аукционе «Кристис»: после смерти Мэрилин оно будет стоить миллионы.

В субботу вечером «Мэдисон-сквер-гарден» заполнили пятнадцать с лишним тысяч человек, в основном члены демократической партии. В концерте заявлены Элла Фицджеральд и Мария Каллас, но главный номер программы — Мэрилин. Она пьет бокал за бокалом, пытаясь успокоиться, пока президент, положив ноги на парапет, курит сигару. Питер Лоуфорд объявляет ее трижды, наконец зал взрывается громом аплодисментов, Мэрилин, как всегда с большим опозданием, выходит на сцену. Питер Лоуфорд сгладил неловкий момент шуткой: «Мистер Президент, the late Мэрилин Монро!» Выражение Лоуфорда войдет в историю: «late» в переводе с английского означает «запоздалая» и «покойная, недавно умершая». Очень скоро — но кто бы мог тогда представить такое — Мэрилин покинет этот мир.

Сладкий негромкий голосок ласкает ухо президента; в обступившей ее темноте Мэрилин мурлычет в микрофон поздравления. Ее манера исполнения — сплошная эротика, она одна могла так спеть, так переиграть безобидное «Happy — Birth — day — to You». Она обращается только к нему, и он смотрит только на нее. Джеки, извинившись за то, что не сможет присутствовать на торжестве, в это время скачет на лошади за городом.

Эдлай Стивенсон, американский представитель в Организации Объединенных Наций, позже сказал: «Думаю, я никогда не видел такую красивую женщину, как Мэрилин Монро в тот вечер на праздновании дня рождения президента. На ней была только кожа и бусинки. Я не видел бусинок!»

Это признание. После гала-концерта на приеме для более узкого круга гостей, устроенном Артом Кримом, президентом «Юнайтед Артистс», Мэрилин представила президенту Кеннеди своего бывшего свекра Исидора Миллера, сопровождавшего ее в тот вечер. Артур Шлезингер, советник Белого дома по особым вопросам, так описывал ее манеру держаться: «Я был очарован ее умом, она была простодушна и в то же время проницательна. Но между тем ее окружало нечто пугающе ирреальное, казалось, будто разговариваешь с кем-то, кто находится под водой».

Очарованный Эдлай Стивенсон, бывший кандидат в президенты от демократической партии, сумел подойти к Мэрилин, только «преодолев бастион, возведенный Робертом Кеннеди. Бобби вился вокруг нее, как ночной мотылек вокруг огня». Они танцевали вместе пять раз, не замечая Этель, недовольно поджавшую губы. Тем же летом Роберт Кеннеди получил звание «отца года»... Старик Исидор Миллер, гордый как царь Артабан, не сводил глаз со своей звезды.

Президент и Мэрилин больше никогда не увидятся. Обо всем ли Мэрилин спела ему медовым голосом? Можно дать волю фантазии и представить, что в ту ночь они вместе, стоя у окна в доме Артура Крима или в номере отеля «Карлайл», любовались Нью-Йорком, сверкающим, как ее платье со стразами.

На следующее утро Мэрилин была на съемочной площадке в Голливуде.

Конечно, она не читала «Рождение дня» Колетт. А знаменитая бургундка была бы в восторге, увидев в Мэрилин, женщине, вечного лучезарного ребенка.

«Посторонись, дай я посмотрю, — сказала бы мне мама, мой дорогой призрак... — Ах! Ты целуешь мой розовый кактус, который меня пережил, ведь это он, правда? Как он удивительно вырос и изменился!.. И все же, дочь, вглядываясь в твое лицо, я узнаю тебя. Узнаю твою горячность, твое терпеливое ожидание, жертвенность распахнутых объятий, биение твоего сердца и сдерживаемый восторженный крик навстречу рождающемуся дню и свету, который тебя окружает, конечно, узнаю, ты моя дочь. Останься, не прячься, и пусть вас обоих оставят в покое — тебя и того, кого ты целуешь, потому что он и вправду прекрасен, мой розовый кактус, который наконец собирается расцвести».

Но у Мэрилин никогда не было такой Сидо, Сидони, матери Колетт, той, что кормит кур, разбрасывая зерно из голубого фартука, нет места материнской любви в жизни Мэрилин — ни в прошлом, ни в будущем. Только одиночество ее верный спутник.

Примечания

1. Крунер (от англ. «croon» — «мурлыкать») — певец с особой манерой исполнения.

2. «Ты славная малышка» (англ.).

3. Переходный объект — в психоанализе предмет, на который ребенок переносит свою привязанность к родному человеку в его отсутствие.