Главная / Публикации / К. Делэ. «Мэрилин Монро. Нелюбимая»

Поцелуй смерти

Кто спасет Мэрилин?

Однажды в перерыве между съемками «Неприкаянных» Миллер в баре отеля «Мейпс» увидел рядом с Джоном Хьюстоном изящную, стриженную под Жанну д'Арк молодую женщину с аристократической внешностью. Вела она себя робко, но Миллер сразу почувствовал в ней внутреннюю силу. Инге Морат — талантливая фотохудожница. Она считает своим учителем Анри Картье-Брессона и состоит в штате знаменитого агентства «Магнум Фотос». На съемках «Неприкаянных» Инге сделает великолепные фотопортреты Монро. «Мэрилин была укротительницей, а фотографы хищниками» — так она охарактеризует свою работу с актрисой. Инге родилась в Австрии, долго жила во Франции, говорила по-испански как испанка и сотрудничала с модельером Кристобалем Баленсиагой. Вторым учителем Инге был Гьен Мили, великий албанец с длинными усами и крупным носом, типичным для восточных европейцев. Мили и в возрасте за семьдесят продолжал пользоваться большим успехом в Америке, и его девяностолетняя мать, жившая в горной деревушке у границы с Грецией, очень им гордилась.

В Нью-Йорке Инге по рекомендации своей подруги Мэри Маккарти поселилась в старом отеле «Челси». Краны с горячей воды расположены справа, как в Венгрии, трубы покрыты ржавчиной, холодильник течет. Миллер останавливается там же, его бытовые неудобства не пугают. Рождество он встретит один в отеле «Адамс» на Восточной Восемьдесят шестой авеню.

В следующий раз Артур увидит Инге в Париже, куда приедет репетировать с Рафом Валлоне новую постановку своей пьесы «Вид с моста». Миллер женится на Инге в феврале шестьдесят второго года, и именно Мэрилин, совершенно ошарашенная, сообщит эту новость его отцу. Исидор Миллер, нежно любивший Мэрилин, сильно постарел. Мэрилин присоединилась к бывшему свекру во время отдыха во Флориде и пригласила его на ужин. Дома папаша Исидор обнаружит в пальто деньги, Мэрилин незаметно сунула ему в карман двести долларов. Поступок — абсолютно в ее духе.

За неделю до Рождества Мэрилин назначает Пэт Ньюкомб своим пресс-секретарем. Место освободилось, потому что Руперт Аллен, которым она так дорожила, принял решение последовать за принцессой Грэйс Келли в Монако.

Мэрилин и Грэйс познакомились и ненадолго сблизились на съемках, но потом Мэрилин на что-то обиделась, и больше они не общались. Мэрилин не терпится побыстрее закончить дела с Пэт Ньюкомб, ведь в Нью-Йорк вот-вот должен приехать Ив Монтан. Но Ив отменит поездку.

Приближается Рождество, день рождения Младенца, ненавистный праздник. После заявления о разводе на Мэрилин обрушился шквал телефонных звонков. «Да, это — правда», — отвечает она. Артур Миллер забирает пишущую машинку, книги и бумаги. Все, чем он дорожит, кроме фотографии Мэрилин, всегда стоявшей на его письменном столе. Кабинет без его вещей выглядит мрачно. Мэрилин заперлась в спальне, не желая видеть Артура, в тот день они так и не поговорили. Как пережить свое поражение? С Миллером, мастером слова, у нее не сложилось, как и с Джо, предпочитавшим слову кулак...

Ближе к концу декабря Мэрилин наконец решилась выйти из дома и отправилась за покупками. Вернулась она в слезах и с пустыми руками. Нью-Йорк переливается огнями, при виде наряженных елок у нее от отчаяния сжимается сердце. Она не притрагивается к итальянским аппетитным блюдам, которые наготовила Лена, рассеянно смотрит на поднос: «Унеси это, Лена, прошу тебя». Лена, почувствовав неладное, через несколько минут зашла в комнату: шторы раздвинуты, хотя Мэрилин любит полумрак, перед распахнутым настежь окном стоит сама Мэрилин в белом платье, уцепившись руками за подоконник. Лена спасла ее в последний момент. Обеспокоенная Мэй Рейс решила срочно заняться завещанием актрисы!

Джо Ди Маджио вернулся. С огромной красной пуансеттией в горшке. Он приходит каждый вечер после ужина и уходит рано утром через кухню по черному ходу, чтобы не столкнуться с Мэй Рейс. Лена на Новый год готовит Джо и Мэрилин спагетти и итальянские сосиски, и на следующий день видит, что они завтракают, нежно держась за руки. Джо, всегда элегантный, в белой рубашке и галстуке, пьет молоко, а Мэрилин, в белом махровом халате, тупит глазки, как положено счастливой любовнице.

К несчастью, от пагубных привычек Мэрилин не отказалась и по-прежнему злоупотребляла наркотиками. Сьюзен Страсберг застала Мэрилин в невменяемом состоянии под действием таблеток и алкоголя: «Она подползла на четвереньках к спальне родителей и поскреблась в дверь, ища у них утешение». Мэрилин не способна свить себе гнездо и ищет приюта у других. Кто Мэрилин в глазах Сьюзен? — «Передвижная аптека».

Чтобы безотлагательно оформить развод, Мэрилин, вся в черном, летит в сопровождении Пэт Ньюкомб в мексиканский Гвидад-Хуарес. Необходимые документы она подписывает не читая. Дату двадцатое января шестьдесят первого года новая помощница выбрала намеренно, чтобы избежать атаки папарацци: в восемь часов вечера вся Америка, прильнув к телевизорам, следила за инаугурацией Джона Кеннеди. Саркастическое американское выражение «appoint his widow», в буквальном переводе означающее «назначить своей вдовой», то есть вице-президентом, приобретает зловещий оттенок.

Назавтра Мэрилин снова в Нью-Йорке.

О своих отношениях с Миллером она выскажется поразительно точно: «Когда чудовище показало свое лицо, Артур не мог в это поверить. Я его разочаровала. Но я думала, что он знает меня и любит во мне все. Не всегда же я бывала милой. Он должен был полюбить и чудовище. Но, возможно, я слишком много требую. Артуру сильно от меня досталось, я знаю. Но и мне от него не меньше».

Критика сыпется на «Неприкаянных», как снег в феврале, и у Мэрилин сдают нервы. Словно и не было чудесной метаморфозы... Ее осуждают за неудачи в личной жизни, и этот развод, оказавшийся слишком тяжелым для двух знаменитостей, помимо всего прочего навредил ей, как актрисе. Она испытывает жгучее разочарование. Спектакль, который они с Миллером разыгрывали четыре с половиной года, ироничная комедия с горько-сладким привкусом, с треском провалился. Мэрилин не придет на мировую премьеру «Неприкаянных» в нью-йоркском «Театр Капитоль» — мустанги погибли, ее счастье тоже. Вопрос, прозвучавший в последней сцене фильма: «How do you find your way back in the dark?» — «Как найти обратную дорогу к свету?» — больше ее не занимает. Мэрилин глотает таблетки в устрашающем количестве и запивает алкоголем барбитураты. Пэт Ньюкомб — ее надежный поставщик.

Психоаналитик, доктор Марианна Крис, решила госпитализировать звездную пациентку, не задумываясь о том, в какую пучину отчаяния повергнет Мэрилин пребывание в психиатрической клинике «Пэйн-Уитни».

Крис говорила об отдыхе, об очищении организма. Что ж, Мэрилин привыкла к подобным процедурам. Вместо этого ее помещают в закрытую больничную палату со стенами с мягкой обивкой и решетками на окнах, одиночную камеру для буйнопомешанных. Возмущению и ужасу Мэрилин нет предела, она рыдает и зовет на помощь, бросает стул в окно, раздевается догола. Ее нагота здесь никого не впечатляет. На нее надевают смирительную рубашку. А для успокоения предлагают, словно ребенку или умственно отсталой, лепить из пластилина.

На этот раз Глэдис перестала быть призраком, она живет в Мэрилин, и та цепенеет от страха повторить судьбу матери и сойти с ума. Мэрилин кажется, что ее посадили под арест: дверь палаты заперли снаружи на ключ, забрали личные вещи, выдали казенную одежду. Звонки по телефону строго регламентированы, практически запрещены. Ее привязали к кровати, напичкали успокаивающими, позже она расскажет Глории Романофф, как ночью в палату заходила целая процессия, чтобы «увидеть это»: доктора, медсестры, весь персонал. Тут впору вспомнить жуткое признание Марлен Дитрих, страдавшей психическим расстройством — боясь упасть, она не вставала с постели и в последние годы не покидала свою квартиру на авеню Монтень: «Они не повидаться со мной приходят... Они приходят поглазеть на меня».

Пациенты истошно кричат, Мэрилин видит сумасшедших с неконтролируемыми движениями, слышит разговоры только о неврологические диагнозах: паранойе, шизофрении. На письмо Страсбергам ответа не последовало: у Страсбергов нет знакомых в области психиатрии: «Вы больше не получаете от меня новостей, потому что я заперта в больнице с этими бедными психами. Я уверена, что тоже чокнусь, если и дальше останусь в этом кошмаре. Пожалуйста, помогите мне, Ли, это — последнее место, где я должна находиться. Может, вы позвоните доктору Крис и заверите ее, что я совершенно в здравом уме и мне необходимо вернуться к занятиям... Я люблю вас обоих, Мэрилин». Затем она извиняется за орфографические ошибки, собственно, больше и писать-то было не о чем.

Мэрилин удается позвонить Джо во Флориду. Тот пришел в бешенство и первым же самолетом вылетел в Нью-Йорк. Джо действовал решительно: заявил дирекции, что разнесет клинику по кирпичикам, отыскал и привез туда перепуганную Марианну Крис, без разрешения которой Мэрилин не выпустили бы. Наконец, Мэрилин едет домой, доктор Крис с жалким видом притихла на заднем сиденье машины, за рулем преданный друг Мэрилин, массажист Ральф. Разрыв с доктором Крис предопределен, Мэрилин больше с ней ни разу не увидится и никогда не простит ужасную историю заточения в больничный карцер.

Мэрилин удалось покинуть это гиблое место вечером на четвертые сутки, три следующих недели она провела в отделении неврологии Пресвитерианского медицинского центра Колумбийского университета под неусыпной защитой Джо. Лечение прошло без эксцессов. Лена Пепитоне постоянно навещала Мэрилин, приносила ей супы, спагетти, шоколадный пудинг и свежую ночную рубашку, посещение Лены — единственное событие задень в частной палате, заполненной цветами от Джо. По правилам больницы Мэрилин обязана носить ночную сорочку, но когда она, вернувшись домой, улеглась голая в постель, радости ее не было предела: «Кончено! Никогда больше я не буду спать в рубашке». Карликовому пудельку позволено валяться на белом ковре. Песик, подарок Фрэнка Синатры, получил кличку Маф от слова «мафия» в насмешку над друзьями-гангстерами Фрэнка. Повсюду в квартире стоят наполовину пустые флаконы с лекарствами, на этикетках имя Марджори Стенгел, секретаря Мэрилин в Нью-Йорке, или друзей. Мэй Рейс собрала чемоданы вслед за Миллером.

Раньше Марджори Стенгел работала у Монтгомери Клифта, неверного любовника, бесцельно прожигавшего жизнь. На вопрос своей парикмахерши о Мэрилин Стенгел ответила: «Дорогая, без сомнения с вами за день случается больше, чем с Мэрилин Монро за две недели». А пока Мэрилин, Данаида, «льющая воду», правда, не в бездонную бочку, а в телефонную трубку, названивает всем подряд, в том числе и Ральфу Гринсону, который станет ее психоаналитиком. Третьим, последним.

Мэрилин навестит Джо во Флориде, где он тренирует свою старую команду «Янки» из Нью-Йорка. Молодой парикмахер Джордж Мастерс, обслуживавший Монро, расскажет, как однажды она предложила ему нембутал, будто это была легкая закуска. Он спрятал таблетку за щекой и выплюнул, воспользовавшись первой же возможностью.

Больше ничто не держит Мэрилин в Нью-Йорке. Ночным рейсом она возвращается в Калифорнию. Вспоминала ли она последнюю сцену «Неприкаянных», написанную для нее Миллером? «Куда мы пойдем?» — спрашивает Розлин Гея, изможденного старого ковбоя, героя Кларка Гейбла. «Мы пойдем вон за той звездой, что находится прямо над нашими головами. И она приведет нас в наш дом».

У Мэрилин «нашего дома» больше не будет, и она не скрывает от себя правду. Впрочем, она уже это предчувствовала, если не сказать — точно знала, когда в Нью-Йорке после ужасного скандала Миллер заперся в кабинете на два оборота. Мэрилин визжала: «Он говорит, это — его фильм!» — и стучала кулаками в закрытую дверь. «Я ваша жена! Это не ваш фильм, а наш! Вы написали сценарий, но сделали это для меня; теперь вы утверждаете, что фильм только ваш. Вы солгали мне, слышите, солгали!» Артур Миллер по-прежнему, хранил молчание, Мэрилин побежала на кухню, схватила бутылку шампанского, ринулась к себе в спальню и запустила бутылкой в зеркало. Тысячи осколков дождем посыпались на покрывало. Ни в ту ночь, ни во все последующие до самого отъезда в Неваду Артур Миллер не спал в их с Мэрилин квартире. Пытка ждала их впереди, в Рино.