Главная / Публикации / К. Делэ. «Мэрилин Монро. Нелюбимая»

Идиллия с Артуром Миллером

Тайна всегда к лицу любви. Сесил Битон¹ очарован Мэрилин. В тот, наверное, самый счастливый период ее жизни он делает серию незабываемых фотографий: «Как и Ундине Жана Жироду, Мэрилин пятнадцать лет, и она не хочет умирать».

Миллер слишком умен и понимает: еврей в нем будет стремиться сохранить священные узы брака. Чувствуя, что тучи сгущаются над его головой, Миллер начинает посещать сеансы психоаналитика-фрейдиста Лёвенштейна. По сути своей созидатель, он опасается, что цель, пусть и вожделенная, окажется пустой и риск не оправдает средства. Провал пьесы «Враг народа», которую Миллер адаптировал для бродвейской постановки, разжигает в нем неудержимое желание «сопротивляться давлению конформизма». Католичку Мэри Грейс, увлекавшуюся политикой и, как оказалось, разделявшую его левые взгляды, Миллер подцепил еще студентом в университете. После свадьбы молодая жена взвалила на себя все бытовые заботы, чтобы он мог спокойно писать. В первые годы совместной жизни Мэри работала официанткой, а потом занималась издательской деятельностью и вдобавок воспитывала их двоих детей. Но в их домашней клетке «ни одна птица не пела».

«Правда агонизирует долго», — писал Селин². Миллер в полном смятении чувств и разладе с собой уезжает в Салем и погружается в изучение громкого процесса о ведьмах и колдовстве. В одном из фигурантов, Джоне Прокторе, измученном чувством вины, которое всегда сопутствует запретной страсти, Миллер узнает самого себя.

Миллер счастлив: встреча с Мэрилин, откладывавшаяся на долгий срок, наконец состоялась. Каждый день он проходит в пыльный обшарпанный зал театра «Новый Амстердам» на репетицию пьесы «Вид с моста» через вестибюль с афишей «Зуда седьмого года», где Мэрилин, изображенная в натуральную величину, хохоча, ловит подол белого платья, стоя на вентиляционной решетке метро. А после репетиций сжимает живую Мэрилин в объятиях: «Одно только ее тело и было ослепительно-белым лучом правды».

Страсберг предложил Мэрилин проработать роль Анны, героини пьесы «Анна Кристи» Юджина О'Нила — Грета Гарбо блестяще исполнила ее в одноименном фильме тысяча девятьсот тридцатого года и была номинирована на премию «Оскар». Во время свидания вечером Мэрилин решилась прочесть Миллеру несколько страниц. «Вначале она едва могла говорить, она скорее молилась, чем играла». Лишь влюбленный мужчина мог расслышать в интонациях Мэрилин «мольбу» — главное в ее сущности. Она признается Миллеру: «Я просто не верю, что делаю это». Мэрилин смеется, но прошлое не отпускает ее ни на мгновенье. «Прошлое убивало ее, — продолжает Миллер. — Это было какое-то самобичевание, ощущение вины, заглушавшее ее голос».

Накануне занятия в Актерской студии Мэрилин позвонила Морин Стэплтон³, с которой они вместе разыгрывали сцену из пьесы, и пролепетала: «Морин, мне кажется, нам завтра не надо репетировать, я слышала, завтра кто-то должен представлять очень интересный этюд». — «Но Мэрилин, завтра прогоняют сцену из "Анны Кристи", нашу с тобой!» — «Как, уже завтра?.. Уже завтра... а я думала, что в следующую пятницу».

Мэрилин так и осталась замечтавшейся девочкой в красном плащике. Сцену она отыграла блестяще, коллеги-артисты, члены студии ей долго аплодировали.

«В молчании, которое мы не нарушали, между нами начала образовываться связь, такая же таинственная, как сексуальное влечение, и такая же прочная. По вечерам мы любовались сверкающими огнями города, и оба, я думаю, мало-помалу осознавали, что присутствие другого рядом — факт, так сказать, из области фантастики. Но за пределами всего, в чем мы были так несхожи, расстилался темный ковер невысказанного, и по нему мы легко могли идти вместе. Через несколько лет в храмах Ангкор-Ват скульптуры богинь в коронах, с прекрасными телами, с опущенными каменными веками и загадочными улыбками, заключавшими всю мудрость мира, перенесут меня в волнующее безмолвие тех вечеров, когда мы ощущали сиюминутность жизни и нам казалось, что ни будущего, ни прошлого не существует». Артур и Мэрилин, «словно воскресшие», смотрели на все новыми глазами.

Мэрилин на день приехала в Бостон, где Миллер работал над постановкой своей пьесы. Позже он вспоминал, что в свободном свитере, белой вязаной шапочке, надвинутой на лоб, шерстяной юбке в черно-белую клетку и мокасинах Мэрилин была похожа на ученицу колледжа. Только темные очки, на которые украдкой косились прохожие на окутанной туманом улице, не слишком соответствовали образу. Миллер и Мэрилин долго гуляли, потом отправились в кино на фильм «Марти»⁴, неспешно ужинали в ресторане, по виду напоминающем железнодорожный вагон, и без конца обменивались многозначительными взглядами. К чему слова на этой стадии отношений?

«Я пытаюсь научиться терять тебя, — сказал я Мэрилин, — но пока еще этого не умею». По ее лицу скользнула тень тревоги: «Зачем тебе меня терять?»

«Между уличной жизнью и жизнью Мэрилин, на верхнем этаже "Уолдорф Тауэрс" лежала космическая пропасть, но не такая уж непреодолимая, как могло показаться». В кондитерской на Бей-Ридж-авеню мальчишки пожирали глазами фотографию Мэрилин, напечатанную в ежедневной News.

Контракт на студии «Фокс» истек, и руководство заморозило зарплату Мэрилин, что страшно ее возмущало и подпитывало желание перемен. «Мэрилин жила с убеждением, что она — истинный пример того, как полный условностей мир стремится либо отрицать, либо замалчивать».

Примечания

1. Сесил Битон (1904—1980) — английский модный фотограф, мемуарист, икона стиля, дизайнер интерьеров, художник по костюмам и декорациям, обладатель трех «Оскаров».

2. Луи-Фердинанд Селин (1894—1961) — французский писатель.

3. Морин Стэплтон (1926—2006) — американская актриса, лауреат премий «Оскар», «Золотой глобус», «Эмми» и «Тони», страдала от алкоголизма и умерла от болезни легких.

4. «Марти» (1955) — второй фильм (после «Потерянный уик-энд») и последний на текущий момент, получивший одновременно главные награды Американской киноакадемии и Каннского кинофестиваля.