Главная / Публикации / М. Шнайдер. «Последний сеанс Мэрилин. Записки личного психоаналитика»

Нью-Йорк, Сентрал Парк Уэст, 1957 год

Мэрилин порвала с Маргарет Хохенберг в начале 1957 года, и Анна Фрейд, которую она попросила направить ее к новому психотерапевту, порекомендовала ей Марианну Крис. Марианна, дочь педиатра, лечившего детей Фрейда, была для Анны больше чем коллегой, эмигрировавшей в Америку. Подруга детства и спутница в венские годы, Крис выбрала изгнание в Америку в 1938 году. Как и Анна, Марианна прошла психоанализ у самого отца-основа-теля, и Мэрилин надеялась через нее соприкоснуться с самыми истоками учения Фрейда.

В 57 лет Марианна Крис все еще была красивой черноволосой женщиной. Она недавно похоронила мужа, который также был психоаналитиком и экспертом-искусствоведом. Третий анализ Мэрилин (если считать анализ, проведенный самой Анной) продолжался четыре года и в последний год прерывался поездками в Лос-Анджелес, где ее наблюдал Ральф Гринсон.

Марианна Крис жила в том же доме, что и семья Страсберг, по адресу 135, Сентрал Парк Уэст, и весной 1957 года Мэрилин продолжила свой анализ, проходя по пять сеансов в неделю. Выходя от Марианны, она поднималась на лифте на этаж, где жили Страсберги, и работа над воспоминаниями продолжалась в более театральном ключе. Ей давали «упражнения на память» — требовалось вспомнить детство и юность. Однажды Мэрилин надо было сыграть голодного младенца. Даже не сыграть, а высказать — или, скорее, предоставить ему слово, уточнял Страсберг. В другие дни — одинокую сироту, потерянную школьницу, невесту, которую предали... Эти сеансы были так дороги, что Артур Миллер решил снять вместе с Мэрилин квартиру подальше от центра. Вопрос психоанализа стал предметом споров между Мэрилин и ее мужем. Он считал, что большинству людей психиатры помочь не в состоянии, и его раздражало, что для нее уже не бывает невинных обмолвок и незначительных оговорок, в каждом движении или фразе таится скрытый умысел, а самое банальное замечание может нести смертельную угрозу.

Признавая за Марианной Крис, как позднее и за Ральфом Гринсоном, глубокую честность и настоящую преданность интересам пациентки, Миллер сделал вывод, что анализ оказался неудачным. «Большинство из моих знакомых, которые начали психоанализ, так и не закончили его. Они с самого начала пребывали в состоянии распада; такими они и остались. До того как у нас появились психиатры, люди жили в стаях или сообществах, и их поддерживали или губили те нравственные и религиозные ценности, которые были им внушены. Нельзя требовать от психиатрии, чтобы она дала человеку нравственные ценности».

Разумеется, Ли Страсберг был не согласен с Миллером. Он считал, что психоанализ начинает освобождать Мэрилин. По его мнению, занятия в актерской студии служили анализом психоанализа. Когда в сценах возникали трудности из-за неспособности актера вступить в контакт с некими переживаниями в своем прошлом, воспоминания об этом опыте в рамках психоанализа делали возможным этот контакт и представляли собой своего рода сублимацию. Однажды Мэрилин, несколько запуганная психоаналитиком, сказала Сьюзен Страсберг, что во время сеансов ей не удается воскресить воспоминания детства. Она призналась, что, когда ее психоаналитик задает ей вопрос, на который она не может ответить, она старается придумать что-то интересное. А Руперту Алену, своему агенту, она призналась, что с Крис, как и с Хохенберг, ей казалось, что она ходит по кругу, описывает круги вокруг своего недоступного прошлого. «Все время одно и то же: почему я так пережила то или иное, почему, по моему мнению, моя мать поступила так, а не эдак? Никогда они не пытались понять, куда я хочу прийти, а только где я побывала. Но я и сама знала, через что прошла, какое мерзкое у меня было детство. Я хотела узнать, что делать, чтобы вырваться из этого порочного круга».

Чтобы убить страдание, порожденное этими переживаниями двойного психоанализа, она глотала снотворные, которые действовали сильнее, чем сеансы. Она попыталась покончить с собой. Миллер спас ее и говорил впоследствии, что бессмысленно связывать этот поступок с чем-то сделанным ранее или сказанным: «Смерть, желание смерти, всегда возникает из пустоты». Пустота — это пространство внутри, внутренняя темнота, приговоренная к забвению, страдание в ожидании объекта. Было ли это отчаянием, оставшимся после выкидыша? Или попытка самоубийства была вызвана тем, что Мэрилин заметила, как Миллер, который поклялся ей, что никогда не воспользуется ею как персонажем, описывает в пьесе «После падения» женщину, сбившуюся с пути, рассказывая всему миру то, что он знал о Мэрилин? Возможно, она думала, что, превращаясь в Мэгги, женщину, которую презирает герой пьесы Квентин, она сможет воплотить этот литературный образ себя в действительности и придать ему правдоподобие собственной смертью?