Главная / Публикации / А.В. Грачев. «Мэрилин Монро»

Вызов миру

«Мэрилин могла быть какой угодно, — писал Артур Миллер, — но она никогда не была равнодушной. Сами ее мучения свидетельствовали о том, что она жила и боролась. Она была живым укором всем равнодушным».

Она фантазировала, даже лгала невольно. Но если что-то она и придумывала, то совсем не как полоумная дурочка, каких она часто играла на экране, не как психически больной человек. Ничего не давалось ей в руки само, без усилий, и даже Его Величество Случай не был просто слепой удачей. Близкие ее друзья знали Мэрилин как сердечного человека, робкого и чувствительного, боящегося быть никому не нужным, однако всегда жадного к жизни и тянувшегося к совершенству.

В сексе она искала новизны, и это чувствовала мужская половина общества. И здесь она была естественна — ей не нужно было ни учиться, ни притворяться.

В ее жизни не нашлось места для семейного очага, для детей, которых она мечтала иметь, не нашлось места и для уверенности в дне завтрашнем, хотя и деньги, и слава у нее были.

Сейчас стало ясно, что в какой-то мере она обогнала свое время. Элла Фицджеральд говорила: «Она была необыкновенная женщина — намного впереди своего времени. Но она не знала этого».

Созданный миф, который из года в год растили, расцвечивали, обогащали, пожалуй, со временем ей уже не был нужен и тяготил ее, но изменить что-либо в одиночку было ей не под силу. Мужчины, окружавшие ее, были и талантливы, и умны, и независимы... Она тоже постепенно становилась живей, но опять-таки не свободной... На экране ее видели веселой, а в жизни она была очень грустной женщиной. В ней удивительно уживались измученная женщина и детская чистота.

Мэрилин не могла жить в одиночестве, но была одинокой даже будучи замужем...

У Мэрилин были все данные, чтобы стать настоящей, большой актрисой. В фильме «Неприкаянные» она показала зрелость своего таланта, умение играть глубоко и интересно. Она обладала непосредственностью, интуицией в сочетании с профессиональной добросовестностью, хотя ее почти никто не учил, не направлял ее по-настоящему. Несмотря на высоту и великолепие, достигнутые Монро на экране, она всегда думала о будущем, смотрела вперед. Ее карьера, по существу, только начиналась. Ее талант, который она воспитывала, как ребенка, не был миражом. Многих изумляла восприимчивость, которой обладала только она, и переполненность ею выплескивалась в стремлении выразиться вопреки условиям собственной жизни и окружающей действительности. Многие обладали такими же великолепными физическими данными, как и она, но в ней было нечто большее, и это НЕЧТО люди видели в ней и сразу узнавали в ее игре.

При жизни актрисы родился миф о ней. У могилы Мэрилин Монро рождалась легенда. Эпитафией к пройденному ею пути могли бы стать ее собственные стихи:

Помогите же, помогите:
Эхо гулкое — скорбная весть,
Придавила жизнь — я в ответе:
И нельзя мне не умереть...

Речь, произнесенная Ли Страсбергом — художественным руководителем Студии актеров, — на похоронах Мэрилин Монро 9 августа 1962 года

Мэрилин Монро была легендой.

Своей жизнью она создала миф о том, чего может добиться девушка из бедной семьи. Для всего света она стала символом вечной женственности.

У меня нет слов, чтобы пересказать этот миф и эту легенду. Я не знал такой Мэрилин Монро.

Мы, собравшиеся здесь сегодня, знали другую Мэрилин — сердечную, импульсивную и в то же время застенчивую, нежную и боящуюся остаться одинокой, и вместе с тем всегда испытывающую жажду жизни и тянущуюся к осуществлению. Я не хочу оскорбить вашу память — то личное отношение, которое она всегда ценила и оберегала, — стараясь рассказать о ней, какой вы ее знали, вам, кто ее знал. В наших воспоминаниях она останется живой, не только тенью на экране или прославленной личностью.

Для нас Мэрилин была преданным и честным другом, коллегой, постоянно стремящейся к совершенству. Мы делили с ней горе и трудности, и часть ее радостей. Она была членом нашей семьи. Трудно поверить в то, что ее порыв к жизни прерван этим ужасным случаем.

Несмотря на все высоты и великолепие, достигнутые ею на экране, она всегда думала о будущем, она предвкушала участие во многих волнующих начинаниях. В ее глазах, так же как и в моих, ее карьера только начиналась. Мечта, которую она вынашивала, будучи еще ребенком, не была миражом. Когда она впервые пришла ко мне, я был потрясен поразительной чувствительностью, которой она обладала и которая сохраняла свежесть, — она стремилась выразить себя полностью, несмотря на жизнь, что была ей уготована. Многие были так же физически прекрасны, как и она, но в ней явно проступало нечто большее, нечто такое, что люди видели и оценили в ее ролях и с чем могли себя отождествлять. У нее были блестящие качества — сочетание мечтательности, лучезарности и желания — качества, которые выделяли ее и в то же время притягивали к ней каждого, — и ее детская наивность, пугливая и трепетная одновременно.

Эти качества наиболее ярко проявлялись в ней, когда она играла на сцене. Я искренне сожалею о том, что публика, любившая ее, не имела возможности увидеть ее такой, какой видели ее мы во многих ролях — предвестников того, чем она могла бы стать. Без сомнения, она стала бы одной из величайших актрис сцены.

Теперь все кончено. Я думаю, что ее смерть вызовет сочувствие и понимание утонченной актрисы и женщины, которая приносила в мир радость и удовольствие.

Я не могу сказать «прощай», Мэрилин никогда не любила прощаний, но — если следовать присущей ей манере называть вещи своими именами — я скажу «до свидания». В страну, куда она ушла, неизбежно придем когда-нибудь и все мы.